Тирания и посягательство на человеческое достоинство имеют много форм, но ни одна из них столь не разрушительна, как в случае с невинным ребенком, заключенным в тюрьму в его собственном теле, который, помеченный ложными дефектами, зачастую «сдан на хранение» и забыт. Гленн Доман, ученый, гуманист и неустанный воин, дал нам план сражения, боевой шанс ребенку с повреждением мозга. Он положил конец ложному отчаянию и начало — надежде.
Ральф Пеллигра
Может быть, вы слышали имя Гленна Домана. Может быть, вы знаете о том, что он стал известен всему миру, разработав уникальный метод развития детей. Может быть, вы в курсе, что его книги расходятся большими тиражами.
Но не думали ли вы, что методика Домана вам не подходит? Не прошли ли вы мимо его книг, потому что они продаются в магазинах под грифом «раннее развитие детей»? Может, вы и начинали читать «что-то из Домана», но выбрали для знакомства с его методикой не те книги? Не думали ли вы, что методика, наце-ленная на воспитание «гениальных энциклопедически образованных и физически совершенных детей» не для вас? У вас ребенок особый, у вас особые проблемы. Вам не до Домана.
Если хоть что-то из вышеперечисленного верно для вас, то мы предлагаем вам узнать другого Гленна Домана. Более того, мы убеждены, что даже родителям здо-ровых детей, желающих заниматься по методике Домана, сначала стоит выяснить, что именно после долгой и упорной работы с больными детьми Доман понял, что подобным образом можно заниматься и со здоровыми. Ведь изначально все эти методы, приемы и программы разрабатывались для особых детей. Мы предлагаем вам познакомиться с его программой лечения детей с повреждениями мозга (термин самого автора методики). Мы предлагаем вам вместе с нами прочесть те книги Домана, которые заряжают оптимизмом и предлагают бороться.
Если вы родители особого ребенка, то вам стоит познакомиться с методикой Гленна Домана и его книгой «Что делать, если у вашего ребенка повреждение мозга». Нам кажется, что эту книгу стоит прочесть и в том случае, если вы по каким-то причинам не будете последователем этой методики. Почему? Потому что Доман,в отличие от многих других специалистов, не предлагает «смириться», «нести свой крест», «приспособиться к своему положению». Он предлагает лечить детей с повреждениями мозга. Он пишет, как это делать. Если вы родители особого ребенка, то, может быть, вы слышали что-то вроде: «Ваш не ребенок никогда не сможет…», «смиритесь с…», «не тратьте силы на…», «это бесполезно». Доман говорит совсем другое.
Он предлагает способы лечения болезней, главная причина которых — повреждения мозга. А если так, то почему надо решать проблемы таких людей ортопедическим средствами, в то же самое время ввергая мозг в состояние, подобное анабиозу, назначая седативные средства и транквилизаторы? Доман, в отличие от многих других специалистов,не врачей, а именно родителей считает главными лекарями своего ребенка и мерилом успешности лечения.
Можно ли вылечить детей с повреждениями мозга?
Методика Гленна Домана выросла и оформилась в теорию после многих лет удач, исканий, проб, ошибок, побед, неверия традиционной медицины и отрицания всего научного сообщества.
Методика Домана и все его книги никогда бы не родились, если бы несколько неравнодушных людей (в числе которых был и молодой врач-физиотерапевт Гленн Доман) не спрсили себя: «Можно ли помочь ребенку с повреждением мозга? Не научить его жить с болезнью, а вылечить? Возможно ли это?» В то время даже сами подобные вопросы казались абсурдными, однако через какое-то время специалисты новой формации, среди которых был и Гленн Доман, ответили: «Да, возможно». Ответом на вопрос «как?» и стала программа, которую применяют во всем мире для лечения детей с повреждением мозга — так Доман называет пациентов с разными симптомами, с различными диагнозами.
На каких детей ориентирована методика Домана?
У книги, которую мы обсуждаем, полное название такое: «Что делать, если у вашего ребенка повреждение мозга или у него травма мозга, умственная отсталость, умственная неполноценность, детский церебральный паралич (ДЦП), эпилепсия, аутизм, атетоидный гиперкинез, гиперактивность, дефицит внимания, задержка развития, синдром Дауна». Именно на таких детей нацелена программа.
Все они совершенно разные. Некоторые на первый взгляд кажутся совершенно здоровыми. Болезнь других заметна невооруженным взглядом. Некоторые из пациентов клиники Домана не могут ходить, некоторые говорить, некоторые не видят. Их объединяет одно — причина их недугов кроется в пределах мозга, в котором после некоторого несчастного случая, происшедшего до, во время или после рождения, произошли изменения, повлиявшие на способность мозга принимать информацию или отвечать на нее. В результате ребенок не может говорить. Или плохо слышит. Или практически слеп. Или полностью или частично парализован. Или у него задержка умственного развития.
Но если причина болезни в мозге, то почему надо лечить конечности,глаза или уши? Почему не воздействовать на орган, работа которого нарушена? Почему вместо этого обычно производят действия, имеющие отношение лишь к симптомам заболевания, а не к причине, которая находится в мозге?
Доман дает горький и честный ответ: «Невежество состоит не столько из незнания, сколько из ошибочного знания».
Гленн Доман узнает о детях с повреждениями мозга. Темпл Фей
На самом деле, все могло быть совершенно по-другому. Гленн Доман, начинавший как физиотерапевт, мог сделать карьеру в этой области. Он мог даже добиться в этом деле больших успехов и прославиться.
Но вышло так, что в один прекрасный момент Случай, Судьба, Бог, Провидение — называйте как угодно — вмешались в естественный ход событий. Сам Доман называет двух людей, положивших начало перевороту в уме и сердце молодого физиотерапевта и побудивших его задуматься о детях с повреждениями мозга (хотя тогда их так еще никто не называл),— это Темпл Фей и его маленький пациент, гидроцефал Билли.
Случилось так, что в 1941 году Гленн Доман, молодой энергичный физиотерапевт, получил должность помощника руководителя физиотерапии в больнице медицинской школы Темпл. Никаких теорий по поводу того, как помочь детям с повреждениями мозга, у него не было. Более того, он практически ничего не знал о таких детях. Скорее всего, можно поверить в предположение Домана, что в 1941 было всего лишь несколько людей, обладавших какими-либо знаниями в этой области. И одним из таких людей был Темпл Фей — сорокалетний профессор неврологии и нейрохирург.
Доман с большим уважением и искренним восхищением отзывается об этом человеке, называя его «редким гением, который появляется в какой-либо области только однажды в столетие»
, а также с благоговением величает его Учителем, сравнивая с Аристотелем или Христом.
Фей определенно был человеком, предвосхитившим свое время. Во-первых, он брался за лечение тех детей, которых его коллеги считали безнадежными. Он проводил блестящие нейрохирургические операции. Он разрабатывал метод, который теперь используется чуть ли ни в каждой клинике как для улучшения самочувствия пациентов, так и для спасения их жизни — гипотермию (охлаждение тела человека). Однако в то время метод не получил признания, а его отец был осмеян научным сообществом (что, конечно, совсем неудивительно. Подобное происходит постоянно. Вот какой человек пригласил молодого физиотерапевта ассистировать на своих операциях. Вот какой учитель был у Гленна Домана.
Как родилась методика: начало положено
Сначала Доман случайно увидел маленького пациента доктора Фея, что побудило его обратиться к профессору за информацией. Затем он стал по приглашению нейро-хирурга присутствовать на его операциях. Потом Доман начал работать под руководством доктора Фея, пытаясь сохранить приносящую доход практику врача-физиотерапевта. В конце концов, с благообразным будущим физиотерапевта и заве-тами традиционной медицины было покончено.Фей и его команда, в которую теперь входил и энергичный молодой Гленн Доман, начали искать способы помощи людям с повреждениями мозга. Людям, которых в то время в лучшем случае обучали «жить с болезнью», а в худшем — «сдавали» в специализированные заведения. Они поставили себе цель помочь детям, которые были признаны необучаемыми. Детям, от лечения которых отказывались все уважаемые лечебные учреждения. Сначала энтузиасты просто хотели сделать жизнь пациентов с повреждениями мозга немного легче, но с течением времени появлялись все более дерзкие стремления. Специалисты искали такие способы лечения, которые позволили бы тяжелобольным детям передвигаться, видеть, слышать, выражать свои мысли.
Сразу надо сказать, что дело, которое они избрали, было достаточно неблагодарным. Ведь родителей детей с повреждениями мозга в то время призывали смириться с болезнью своих малышей. Тогда считалось, что детей с ДЦП, аутизмом, эпилепсией и многими другими заболеваниями невозможно вылечить. Их пытались более или менее успешно реабилитировать к жизни в обществе «нормальных» людей или отправляли в специализированные учреждения.
Можно не верить в методику Гленна Домана. И, конечно, это не панацея. В общем-то, сам Доман не пытается скрывать, что в их практике встречаются не только случаи полного исцеления, когда дети, с которыми занимались по методике, не просто вылечивались и сравнивались в успехах со здоровыми детьми, но и значительно опережали их в развитии. Но иногда специалисты оказываются бессильны. Говоря словами самого Домана, «результаты меняются от полного успеха до полной неудачи». Однако методика часто срабатывает. Во всяком случае, с ее помощью родители добивались гораздо больших результатов, чем используя традиционные способы реабилитации. Сам Доман говорит об этом так: «Неудивительно, что дети иногда терпят неудачу в этом мире,где большинству специалистов преподавалось еще в школе, что больной мозг не поддается лечению. С другой стороны, их удивляет, когда кто-нибудь выздоравливает.Многим это кажется чудом».
Хотя это, конечно, никакое не чудо. Это результат долгой и упорной борьбы. Это плод родительского труда. Это успех маленьких, но сильных и смелых детей.
Поиски решений. Что такое «нормальность»
Вначале работа у команды энтузиастов шла не очень хорошо. В сущности, состояние детей, оставшихся без терапии, было в подавляющем большинстве лучше, чем у тех, кто подвергся лечению. Нонсенс, парадокс, но это было именно так! В большинстве случаев улучшение наступило у детей, родители которых были так бедны, что не могли позволить себе даже ту скромную оплату лечения, которую просили специалисты.Естественно, перед командой встал вопрос «почему?» Разумеется, они начали искать на него ответ.
Решено было проанализировать, что такое нормальная ходьба и нормальная речь. Ведь маленькие пациенты, которых пытались лечить энтузиасты, обобщенно говоря, не умели ни ходить, ни говорить или испытывали недостаток по крайней мере одной из этих способностей. Больше всего специалистов интересовал возраст от рождения до двенадцати или восемнадцати месяцев, когда здоровый ребенок учится прямохождению и речи. К тому же важно было не столько выяснить, КОГДА ребенок учится двигаться и говорить, сколько КАК он делает это и ПОЧЕМУ он это делает. Нужны были факторы, существенные для роста ребенка.
К всеобщему изумлению, подобных исследований в медицинской научной литературе не существовало. Что ж, значит,именно это и предстояло выяснить.
И специалисты занялись кропотливым и методичным сбором информации. А кто лучше всего знает детей? Педиатры, акушеры, терапевты, медсестры? Нет, не они. Самую ценную информацию о развитии детей могли предоставить только их родители. Доман пишет об этом так: «И мы решили обратиться к первоисточнику — к младенцам непосредственно. Мир стал нашей лабораторией, и новые младенцы нашим наиболее драгоценным клиническим материалом. Сначала мы занялись ходьбой. Если чей-то родственник имел ребенка, мы шли к этому родственнику и просили разрешения внимательно наблюдать за ребенком с момента его рождения до того времени, когда ребенок обучался ходить. Что, мы спрашивали себя, было тем, что, если изолировать от ребенка или отказать ему в этом, предотвратило бы его умение ходить? Что могло бы, если это дано ребенку в изобилии, ускорить его способность ходить? Мы изучили много, очень много новорожденных здоровых детей.
После нескольких лет увлеченного изучения мы знали, что вновь открыли путь, который однажды уже прошагали,будучи младенцами. И мы почувствовали, что поняли этот путь. В темном и прежде безнадежном туннеле мы начинали видеть слабый свет».
После того как специалисты пронаблюдали большое количество младенцев, которые учились ползать, сидеть, ходить, бегать, они вывели ряд закономерностей. Некоторые из них сейчас кажутся аксиомами, но между тем их значение поистине огромно:
1. Каждый ребенок в своем двигательном развитии проходит определенные стадии.
2. В случае со здоровым ребенком эта стадийность не может нарушаться: ступени нельзя «проскакивать» или менять местами.
«Не было никаких объездов, никаких перекрестков, никаких пересечений, ничего, что бы менялось по пути. Это была неизменная дорога, которой следовал каждый здоровый ребенок в процессе роста» , — пишет Доман.
Этапы-стадии развития двигательных навыков.
1 . Движение без подвижности.
Эта стадия начинается с рождения. Ребенок может двигать своими конечностями и телом, но не способен использовать эти движения для перемещения своего тела с места на место.
2. Ползание на животе.
Ребенок узнает, что, перемещая свои руки и ноги определенным способом по отношению к животу, прижатому к полу, он может двигаться из пункта А в пункт В.
3. Ползание на четвереньках.
Ребенок учится преодолевать гравитацию впервые. Он встает на руках и коленях и двигается по полу в этой более легкой, но требующей больше опыта манере.
4. Ходьба.
Ребенок учится вставать на ноги и ходить.
5. Бег.
Ребенок начинает носиться, ускоряя свою ходьбу. Постепенно, с улучшением его равновесия и координации, он, в конечном итоге, начинает бегать. Бег отличается от ходьбы тем, что существует короткий момент, когда обе ноги отрываются от земли одновременно, и ребенок «летит».
Открытие и решение: пол
Итак, знания были получены, а информация собрана. Оставалось выяснить, как применить эти данные в лечении детей с повреждениями мозга. Реальность казалась ужасной. Было совершенно очевидно, что младенцам для нормального двигательного развития необходимо как можно больше времени проводить на твердой поверхности, желательно на полу. Иначе необходимые навыки так никогда и не разовьются. Ужасным был тот факт, что ни один из детей с повреждениями мозга никогда не был на полу.
Получается, что дети были лишены даже возможности нормального развития. Команда энтузиастов, призванная научить детей с повреждениями мозга ходить, фактически предотвращала их развитие, лишая их возможностей.
Почему выходило именно так? Доман с горечью отвечает: «Правда была в том, что наш проблемный ребенок был почти везде, кроме того места, которому он принадлежал. Он был в фигурных накладках и в поддержках, он был в инвалидном кресле и в специальной ходилке, он был в столе для стояния и в изготовленных на заказ сидениях, он был в специальном манеже, он был на опорах и в огромном множестве других ортопедических устройств, он был на маминых руках; короче говоря, он был где угодно, кроме пола. Почему он был там где был? Мы отправили его туда»«.
Почему такая простая, казалось бы, мысль — дать больному ребенку возможности для развития — никому не приходила в голову? Возможно потому, что в медицине иногда лечат симптомы, а не причину заболевания.
«А что если дать ребенку с повреждением мозга возможности для развития?» — подумали специалисты. И поместили такого ребенка на пол. И что же произошло?
А вот что: « Когда дети были помещены на пол лицом вниз, мы увидели воспроизведение точных стадий, которые мы видели в случае с нормальными детьми. Дети с повреждениями мозга путешествовали по этой дороге в точно таком же нормальном порядке, который был описан выше, без любого дальнейшего вмешательства»«, — пишет Доман.
Вот почему дети, которых не лечили классическими методами, зачастую добивались больших успехов, чем те, к реабилитации которых прилагали много усилий. Потому что матери таких малышей предоставили им возможности для развития: поместили на пол и разрешили делать то, что хочется! А им хотелось ползать!
«Это был 1952 год, и мы нашли наш первый метод лечения: ребенок с повреждением мозга, не умеющий ходить, должен проводить свой день на полу в положении «лицом вниз». В качестве единственного исключения из этого правила его можно было поднятьс пола, чтобы покормить, помыть, пообщаться и проявить свою любовь», — читаем в книге «Что делать, если у вашего ребенка повреждение мозга».
Наверное, надо сказать, что подобное открытие было воистину грандиозным. Оно и сейчас не перестает быть таковым. Первый постулат, который и сейчас является первым, но и основным шагом в программе Домана, звучал так: «Дайте ребенку возможности развить тот потенциал, который заложила в него мать-природа. Разрешите ему ползать. Поместите его на пол».
Оксана Берковская, редактор журнала
«Седьмой лепесток» № 1 , 2009
http://www.lepestok7.ru/articles.php?nomer=1
